Дом сороконожка или даже дом-осьминог! Какие только прозвища не получал дом авиаторов на Беговой, 34.. Изначально проект разрабатывался не как жилое здание, а как гостиница для размещения гостей Олимпиады-80, однако по окончанию строительства планы изменились, и квартиры ушли советским авиаторам. Поэтому за этим домом среди москвичей плотно закрепилось название «дом-авиаторо».
И новоселы конца семидесятых, и нынешние жильцы считают планировку […]Дом сороконожка или даже дом-осьминог! Какие только прозвища не получал дом авиаторов на Беговой, 34..
Изначально проект разрабатывался не как жилое здание, а как гостиница для размещения гостей Олимпиады-80, однако по окончанию строительства планы изменились, и квартиры ушли советским авиаторам. Поэтому за этим домом среди москвичей плотно закрепилось название «дом-авиаторо».
И новоселы конца семидесятых, и нынешние жильцы считают планировку в нём весьма удобной. Радуют людей и высокие потолки в 2,8 метра.
Архитектор Андрей Меерсон поднял дом на четыре этажа, а не на 1–2, как это делали до него. Поэтому внешне невысокая 13-этажка кажется вполне гармоничной. Сами опоры с выраженными гранями узкие у основания и расширяются ближе к верху, что визуально делает их невесомыми, «хрупкими». При этом дом очень устойчив — монолитный, с железобетонными «ножками».
Зданием до сих пор восхищаются многие зодчие, считая его крайне интересным с архитектурной точки зрения. Имитация каменной кладки, трёхсекционный фасад, «точёные», угловатые опоры придают дому нарочито грубую «внешность». Такой стиль в среде архитекторов часто называется «брутализмом».
Подчёркивают эту идею и три необычные башни, внутри которых размещены лестничные клетки. Вдоль башен идут узкие оконца, вызывающие ассоциацию со средневековыми замками и бойницами.